Шинигами потерял контроль над своим духовным телом. Ноги подкосились, и четвертый офицер рухнул на колени. В руках не было сил, как собственно и во всем теле. Духовная сила настолько сильно прижала гунданчо, что тот не мог пошевелить руками, руководствуясь инстинктом самосохранения, чтобы уберечь себя при падении. Неожиданно, Куроно почувствовал момент, когда его веки стали тяжелыми, а тело потеряло все силы, без которых воин второго отряда оказался пустым. Пустым внутри: его тело столкнулось с холодной землей, и было прижато неведомым ранее духом. Все, что смог сделать шинигами, так это сопротивляться неизбежному, до самого конца. Он боролся, полагаясь на сердце, которое в те секунды заполнил страх от бури злобы и дыхания смерти. Хару не мог закрыть глаза: перед ним пробегали картины смерти, жажды убийства, то, что раньше никак его не касалось при службе. Потеряв все в одно мгновение, Куроно испытал безумие, после которого умереть было бы наградой. Его глаза закрылись, а все видимые и невидимые силы испарились. Больше не было возможности бороться, и шинигами сдался.
Это был сон, борьба с разумом. Переосмысление себя, так бы я это назвал. Но что изменилось? Что со мной? Я умер? Скорее всего, но что случается с духом в этом случае? Никто не знал. Я попаду в ад? Там мне, наверное, и место. Страдания этого мира, за это нужно ответить - скорее всего, испытав все на себе, принести ее еще больше в этот мир. Сила, желание убивать. Меня создали убийцей, верным рабом системы, для которой я всего лишь разменная карта. Я это всегда понимал, но сейчас, я пришел к чему-то новому. Мне всегда нравилось убивать, испытывать самого себя, чувствовать боль и последнее дыхание противника. Его безудержные мольбы, просьбы и все остальное, на которые мне было плевать, как исполнителю приказа. Я помню тебя, мы стремились к этому. Я точно помню. Мы созданы с единой целью, мы должны уничтожать.
- Ты помнишь меня? - спросил неприметный парень молодого удальца, закованного в доспехи. Это была первая встреча сорванца с дальних районов Руконгайя со своим занпакто. Как он его видел, спросите вы? Внутренний мир оружия, который избрал эту покарябанную в нелегальных боях душу, требовал к себе внимания. И вот он: парень стоял на поверхности воды, ловя макушкой капли дождя. Напротив него был дух, настолько требовательный, что начал он с привычного для бойца сражения. Парень был приучен к боли, и выдержал не одну смерть, пока занпакто был к нему не миролюбив. Хотя и сейчас он жаждет только одного: разрушать, уничтожая врагов и проламывая любые преграды. Но, когда перестал идти дождь, дух смекнул, что пора поделиться своими видениями мира с молодым парнем, дни которого только приобретали краски в стенах второго отряда. Он напугал его, но также научил зависеть и полагаться только на себя. Будешь слабым - умрешь. Попросишь помощи - покажешь слабость, а, следовательно, потом умрешь. Занпакто лишь закрепил веру Хару в самого себя, но также навсегда научил ненавидеть себя слабого. Будучи по званию рядовым, шинигами никогда не отступал от приказа, верил в силу, которая приобреталась через долгие тренировки. Даже в разговоре он не позволял себе проигрывать и унижаться. Единственным, кто научил его смирению, стал капитан, хотя до конца в своей голове Куроно этого не понимал.
Но это осталось в бессознательном ныне четвертого офицера. Страх потерять свою силу или уступить кому-то. На уровне сознания он уже проиграл, не справившись с духовным напором из Адских Врат. Но сделаем скидку. Он боролся до конца, пускай и уступил в последний момент желанию убивать - собственной злобе, скрытой внутри. Об этом уже поздно думать. Эта душа уже смирилась с собственной смертью. Остался лишь ориентир, от которого не последовало отголоска. Его капитан осталась одна.
- Надеюсь, Сайонджи, Канда, да, и все остальные, позаботьтесь о ней. Она самая сильная, но ей тоже нужна опора, какая-никакая, но нужна. В любом случае, я в это верю, - тяжелое, вязкое состояние, даже мысли удавалось обдумать не один раз. Что же твориться с этим телом? - Я снова вас подвел, тайчо. Извините. Я заслужил смерть.
Ничего не чувствовать, но и не терять жизнь, как такое возможно? Шинигами вряд ли запомнит произошедшее с ним в непонятном пространстве, как и любой другой сон, приключившийся в его жизни. Но это, несомненно, повлияет на ощущения вокруг. Да, какие тут ощущения. Смирение со смертью, отчаяние и вина за свою слабость - этого не хочется больше чувствовать, даже в аду, чье приближение терпеливо дожидается духовное тело Куроно.
