Тут все не так! Черт возьми, тут все совершенно не так как в Уэко. Домики какие-то, вместо песка сплошной серый камень или редкая зелень. Странная зелень. Етить… не кристаллическая совсем! Ногой наступишь, ни тебе хруста стеклянного, ни хрумканья. Нет, просто чпок! и эта зеленуха припечатана к черно-серому камню (ох, камню ли?), замостившему улицы Каракуры.
«Ксо! Что за мерзкий мир? Ни тебе огромной луны, ни белых песков», - Мария прямо-таки негодовала, расхаживая по крыше одного из невысоких домов, и вымеряя черепичную поверхность мелкими шажками. – «Не, ну конечно, это же мир для еды… для мусора», - за мыслью о мусоре в памяти сразу возникли воспоминания о нынешнем Кватро. – «Черт! Лучше бы Айзен послал сюда этого унылого Мыша. Нос меноса ему в нежное место. Да, и Айзену того же и туда же».
Ругаться и топтаться на крыше можно было до бесконечности, но веселее от этого не становилось – неа, ни капельки, поэтому Кастанеда спрыгнула вниз и, закинув руки за голову, пошла по пустынной улице.
- Ааааа… - широко раскрыв рот, Экс-Кватро зевнула.
Спокойно потягиваясь, она прошла не долго – до какой-то развилки, и остановилась – что-то было не так.
«Нэ-нэ… шевеления в массах?»
Мария свою реацу не скрывала. А зачем? В этом пустом городе врагов все равно не найти, а если и найдешь, то это даже к лучшему – повеселиться можно. Если уж духовная сила Приварон могла привлечь шинигами или души, то зачем же ее прятать? Только вот хренушки! Не шинигами это был вовсе. Но на безрыбье и ёж на карпа потянет.
- Алоха, дон Педра, - издевательски крикнула Мария собрату с другого конца улицы, чтобы привлечь его внимание. Как еще не помахала? – Знаешь, тебе тут не место, - и сходу предъява, - «Не ну а правда, чего он приперсо-то сюда?» Тут только враги, Кошачьей Богини, сиятельной Кватро Эспады - уважаемой Марии Кастанеды ходят. Если ты не понял, то раз ты здесь – ты попал.
В сущности, собрат по житью-бытью в Тресе – Педро Сангре, Кастанеде ничего плохого не сделал. Но это совершенно не важно. Скучно же. А он типчик странный – темный, как говорят, жеребчик. Таких обычно не любят, так что ежели случайно убьется он в процессе увеселения Сентесимо Кватро, это ничего страшного – никто горевать не будет.
- Ты понял? – важно выдала Кастанеда и показала на Педро пальцем. – Тьфу… адьюкас ты недобитый. Чего это я так часто «понял» повторяю? Черт!
Топнув ножкой, Мария решила уже перейти к действиям, ибо речи сегодня толкать у нее не получалась, поэтому она исчезла в сонидо и сократила расстояние между собой и 110-м Привароном. Это было нужно для того, чтобы дезориентировать его – заставить подумать, что она достанет меч, но, против ожидаемого, горластая арранкарка открыла пасть и из нее в сторону Сангре вылетело Серо.
«Не обессудь, дон Педра. Это спортивный интерес».

Мария, в отличие от большинства Эспад и Приваронов, знала в Уэко Мундо многих. Ее ни капельки не смущало водить знакомство с низшими сословиями – ну а вдруг пригодятся. Позорный проигрыш треклятому мышу научил ее не смотреть свысока даже на самых слабых – нельзя недооценивать потенциального врага. Вот так пройдешь мимо какой-нибудь таракашки, смачно харкнешь на его черепок с высоты своего величия, а потом бац! и эта тварь ползучая уже этакая жукастая Эспада, не иначе. И ведь припомнит же все – все тычки и харчки в его сторону. Нехорошо это – для жизни и здравия опасно.
Потому лик ее нынешнего соперника Кастанеде был знаком и кое-что о нем она знала, пусть даже Педро не был тем корешом, с которым она водила тесные знакомства. Тем лучше – с корешами бывает не так интересно драться. А тут… такой собрат, что даже слюнки текут.
Педро осклабился, и это подействовало на экс-Кватро вдохновляющее – в пустой душе вспыхнул азарт и предвкушение хорошей драки – яркой, активной и настоящей. Потому, когда яркое серо Сентесимо Кватро вылетело из ее раскрытой пасти, она прямо-таки дрожала от предвкушения. Яркий энергетический луч, расширявшийся по мере своего продвижения, раскрошил стоящие на его пусти строения и оставил внушительную борозду в той непонятой черно-серой штуке, которой была вымощена дорога генсейского городишки.
«Потрясно!» - мысленно одобрила разрушения Мария, но долго любоваться ими не пришлось.
Сангре в луч серо не угодил, Мария это точно знала, а ослепленная вспышкой собственной атаки, она не увидела, куда именно он переместился и как ушел от удара. Оставалось понадеяться на чувство реацу, собственные тактильные ощущения и здравую логику. Ну а логика кричала, что если духовная сила Педро мелькнула где-то сбоку, а ножки Марии внезапно подкосились – это неспроста, явно дело рук, пардонте, ног это бомжонка.
Удар пришелся сзади, по икрам. Этого было недостаточно, чтобы переломать арранкарке кости, но хватило, чтобы сбить ее с ног.
«Ксо!» - скрипнув зубами, Мария начала заваливаться назад, но гибкость и пластика позволили ей превратить падение в изящное сальто.
Коснувшись рукой шершавого дорожного покрытия, она перевернулась и приземлилась на ноги, приседая на корточки, чтобы смягчить кувырок, и не прогадала, ибо запнакто 110-го со свистом рассек воздух над головой Кастанеды.
По боку серо, по боку сонидо – Педро здесь, сейчас, рядом, а Гато уже жаждет крови. Не поднимаясь с земли, Мария крутонулась, делая подсечку, на ходу вынимая запнакто из ножен и заканчивая свое вращение атакуюшим ударом – внизу вверх, наискосочек, чтобы вспороть живот арранкару или принять на Гато удар оппонента.
- Ррррьяу!

offtop: В бою промедление - это смерть :З

«Получи, засранец!» - мысленно ликовала Мария, хотя это был совершенно беззлобный и ничуть не высокомерный комментарий. К черту пафосных Эспад и их бестолковую фракцию, которые при каждом поединке пытаются унизить своего противника, демонстрируя силу и кичась этим. Ну, прямо люди, а не звери. Тьфу. Если б Кастанеда не была сейчас занята, то с удовольствием сплюнула на землю, и этот харчок был бы адресован мечам Айзена, а не ее нынешнему противнику. Чего только стоит эта пафосная бледнолицая Мышь, уже набившая оскомину своими речами вроде «Я убью тебя, не вынимая руки из кармана». Ха! Нет уж. Противника нужно уважать. Противнику нужно оказывать честь, сражаясь с ним в полную силу. Только тогда можно получить от этого настоящее удовольствие или умереть с честью, впрочем, тоже получив некоторое удовольствие.
Все же причины радости 104-й были не безосновательны. Ее быстрая подсечка принесла результат – Сангре качнулся и начал заваливаться назад. Увы, Гато повезло меньше – лезвие лишь слегка коснулось противника, наверняка даже не пощекотав его. Уууу… незадача-то какая. Нужно исправить положение.
Вскочив на ноги, Мария теперь возвышалась над опрокинутым на серую землю Педро и смотрела на него с высоты своего… не самого высокого роста, скалясь и одаривая его маньячной улыбкой – лишь короткое мгновение, чтобы порадовать и себя, и его. Потому как уже в следующую секунду экс-Кватро раззявила пасть, чтобы выплюнуть в 110-го серо. Даже при ее невысоком росте, чтобы нанести противнику удар занпакто, пришлось бы наклониться и не рубить, а колоть – уж слишком короток был ее меч для того, чтобы махать им как тесаком и костить своих противников подобно Ннойтре. Слишком долго, слишком неудобная поза, слишком близко к противнику, а значит – слишком неосмотрительно, поэтому для атаки Кастанеда избрала более дистанцированную технику. Ну чё там? Плюнул, отскочил и любуйся себе поджаристым тельцем на земле. Но чё-т не вышло нифига.
«Что за…», - только и успела удивиться экс-Кватро, почувствовав, что что-то блокировала ее ножки, лишая возможности быстрого, молниеносного маневра. А вот зачем это было нужно покатывающемуся у ее ног бревнышку, Мария узнала уже через секунду.
Краем глаза она заметила, как стремительно метнулась к ее лицу нога 110-го, и раскрытую для плевка серо пасть пришлось немедленно захлопнуть, а то чего доброго этот бродяга свернет ей челюсть таким ударом. Но пусть Приварон приняла все возможные меры – закрыла рот и дернула головой вбок, уйти от удара не получилось и нога Сангре врезалась в ее скулу.
Свинцовая, леденящая боль в щеке, металлический привкус крови во рту и неприятное жжение в горле сопровождали несколько секунд свободного полета Сентесимо Кватро, которая даже не обратила внимание на мелькнувшее перед ее глазами небо. К черту природные красоты! Не до них сейчас. Отлетая назад, Приварон кувырнулась и приземлилась на серо-каменную дорожку унылого городка, тормозя ножками  и зажатым в руках закнпакто, который на удивление легко вспорол странный генсейский камень, а как только движение прекратилось, свалилась на колени. Шумно харкнув, Мария выплюнула на землю кровавый сгусток с запекшимися частицами и вспыхнувший на воздухе шарик едва только зародившегося серо, которым Кастанеда чуть не подавилась в полете. А все спасибо этому засранцу Педро!
- Весело. Хочу больше веселья! - оскалившись, она стерла с губ кровавые следы и вскочила на ноги, уже в прыжке скользнув пальчиками по плоской стороне своего занпакто. – Desaparaser, Vidrio Gato!*
Прежде, чем тонкие ножки Кастанеды вновь коснулись земли, она исчезла в вихре бушующей реацу, смешанной с сиреневыми искрами, на которые распался ее духовный меч, а когда дымка от релиза рассеялась, бывшая Кватро уже была обращена в свою реальную форму. Тело покрылось белыми бронированными пластинами и теперь больше походило на звериное, чем на человеческое: ноги с коленками назад и заканчивающиеся кошачьими лапами; «ожившие» и ставшие серыми ушки; серый, лохматый хвост, беспокойно метавшийся из стороны в сторону; длинные, ловившие солнечный свет иглы, которыми заканчивалась левой рука, и совершенно серьезное, взрослое выражение лица Сентесимо Кватро.
Ни сказав ни слова и не разомкнув губ из-под которых теперь явно выдавались острые белые клыки, она ударила рукой в стоявшую рядом стену и стеклянные когти с мелодичных звоном отсоединились от ее пальцев, оставаясь в кирпичной кладке. И уже в следующую секунду пять острых иголок одна за другой были извлечены из стены и устремились к Педро.
- Исчезни! – выкрикнула Мария, гася реацу и, пользуясь способностью Гато, сливаясь с окружающей местностью, лишь только для того, чтобы метнуться вслед за брошенными ею иглами.
В пальцах правой руки приятно защекотало – они удлинялись, теперь продолжаясь прочными, прозрачными иглами, выдвинувшимися на 20 сантиметров и образовавшими в распрямленной ладони клин, напоминавший лезвие меча. Вспышка сонидо, и Мария оказалась позади Педро. Все такая же невидимая. Но от этого ее атаки и ее когти не теряли материальность и были все так же смертоносны, когда она взмахнула рукой, стремясь отсечь голову своего противника.

* Исчезни, Стеклянный Кот!

Отредактировано Maria Kastaneda (2012-02-15 14:28:51)

Полупрозрачные стеклянные иглы, способные пробивать даже самое прочное хиеро, одна за другой вонзались в тело Педро, нанося раны различной степени тяжести. Эти стекляшки быстро летели, их было плохо видно, но, тем не менее, некоторые противники могли уклоняться от них или отбивать своими духовными мечами. Если того хотели, естественно. Первый коготь насквозь прошил предплечье 110-го, оставляя на нем алую отметину, а за ним и другие стеклянные жала уже стремились вонзиться в плоть арранкара – одни успешно, другие – нет. К тому моменту, когда экс-Кватро вышла из сонидо у него за спиной и замахнулась, пытаясь снести Сангре голову, тот был нашпигован ее иглам, как еж – как бы каламбурно это не звучало.
«Где пять там и десять», - ухмыльнулась Мария, чувствуя удовлетворение, когда на кончике стеклянного клина блеснула первая алая капля, но Пердро подпортил все веселье, заставив кошку обиженно закусить губу. Его рука молниеносно метнулась назад, мертвой хваткой цепляя запястье Кастанеды. И ладно бы только это…
- Аррррр… - зарычала она, яростно отбиваясь и пытаясь высвободить руку, когда яркая вспышка распечатанного занпакто ослепила и обожгла ее.
Ее противник не стремился к красочному перевоплощению, столь милому большинству арранкар – ни тебе пафосного взмаха занпакто, ни не менее пафосных слов высвобождения, ни тем более кульминации – торжественного выхода из медленно рассеивающегося тумана, напротив, Сангре позволил Марии видеть и… чувствовать, как меняется его тело, приобретая свой реальный и опасный облик.
«Чееррррт…» - мысленно чертыхнулась экс-Кватро, брыкнув ножками. Ее когтистые кошачьи лапы упирались в бедра Педро для опоры, царапая его кожу. Нужно было всего-то высвободить руку, но положение было слишком неудобное, а время летело слишком быстро – вот уже из спину 110-го начали вырастать острые иглы, ничем не хуже ее собственных, раня ее лапы. – «Не пойдет, нельзя сопротивляться», - но прежде, чем Мария сообразила, что проще будет кувырнуться через своего противника, он уже дернул ее руку вперед и все, что она успела – это накрениться набок и слегка оттолкнуться.
Сноп игл, выросших на пути Сентесимо Кватро распорол всю правую часть ее тела, входя в ее плоть и орошая черно-белый покров Педро горячей кровью. Ранений было не избежать, но нужно было уменьшить их тяжесть, поэтому в самый последний момент Приварон завалилась на бок и попыталась, насколько возможно, перекинуться через плечо своего противника, чтобы сохранить в относительно целостности жизненно важные органы. – «А ведь больно», - губы Марии окрасились алым.
- Какая близость, - шутливо шепнула она на ухо Педро, касаясь пальцами свободной руки его шеи у основания затылка, а ладонь второй, пойманной за запястье руки сгибая и направляя пальцы в лицо своего противника. Острые стеклянные когти в одно мгновение выдвинулись из обеих ее рук на максимальную возможную длину.