Кучики Бьякуя

Моя вечность застыла и неспособна даже разрушаться.

Поздний вечер, принесший на своих сапфировых небесных крыльях рубиновый блеск, оставил в душе главы клана легкий шлейф трепещущего волнения за важный в его бесконечно долгой жизни цветок, украшающий этот невыносимо тихий дом. Но он знал и был уверен, что все прояснится, как только возродится новый день. И он был как всегда прав. На пороге перед ним застыла младшая представительница Кучики, принесшая с собой еле уловимый аромат зимней свежести своей реяцу. От внимательного взгляда Бьякуи не могла ускользнуть ни одна важная и волнующая его информация о ней. Девушка почти незаметно прихрамывала на одну ногу, он изучал все: книги, правила, документы, шинигами, новобранцев, своего лейтенанта, сестру, весь мир, он стремился все понять и добраться до ее сути, а так же подчинить своим правилам, по которым он мог жить и существовать. Он не умел отпускать, он боялся лишиться своего мира, который трепетно создавал после смерти Хисаны. Упаси Боже того, кто вторгнется в его святые владения и посмеет нарушить его покой, Бьякуя уничтожит с лица земли всякого попытавшегося разрушить его мир, дом и посмевшего поднять руку на его гордость, даже если это будет сам Будда, он без колебаний разрубит его пополам.
Мимолетного взгляда на Рукию было достаточно для главы клана Кучики, чтобы узнать и быть уверенным в ее небольшой травме. - "Новые задания в последнее время ей не выдавались, об этом я позаботился еще в прошлом месяце. Никто не мог ослушаться моего слова - это невозможно." - Бьякуя как никто другой оберегал и заботился о своей сестре, он не хотел допускать новые ошибки. Он хотел быть для нее примером для подражания, защитником, быть тем, на кого можно всегда положиться в трудную минуту и опереться на его сильное плечо, когда на душе горько и тоскливо. И все же ему до сих пор было стыдно за приговор, казнь, мысли, бездействие, смирение, и будет - это его клеймо, напоминание о том, что нельзя идти против своей души.
- "Пускай ее осмотрит доктор, так надежней, но сначала..." – ход мыслей был нарушен, голос этой вульгарной женщины нельзя было, ни с чьим перепутать, а ее манера речи всегда будет вызывать лишь отвращение и злость у главы клана Кучики. - "Она так ни на грамм и не изменилась Шихоуин...Йоруичи" - Бьякуя не счел нужным хоть как-то реагировать на слова фиолетоволосой гостьи, это было выше его, он лишь хмыкнул, гордо отворачиваясь от выхода и делая жест рукой, приказывая слугам приготовить завтрак для новых посетителей родового имения.
- На две персоны, - небольшое уточнение для поваров. Небольшой полушаг с остановкой, он повернул голову в ее сторону.
- Рукия, - голос все так же глубок, а четко выговариваемые слова звучали вкрадчиво, - ты еще не завтракала, поешь. - Короткий притягательный внимательный и в тоже время отстраненный взгляд вниз на младшую Кучики с оттенком индигового из-под полуприкрытых век. Бьякуя сразу его отвел, гордо приподнимая подбородок и заходя внутрь, тем самым приглашая Рукию пройти следом за ним вглубь помещения.
- Впустите, Абараи-фукутайчо и проводите сюда. – “он до сих пор не знает дороги,” - небольшая пауза, - Он у ворот. - Бьякуя обращался к двум слугам, стоявший у дверей, он на них не смотрел. Поклонившись, прислуга спешно пошла, выполнять приказ хозяина. Его лейтенант никогда не умел скрывать свою реяцу, ее мог не заметить только варвар Зараки и временный шинигами.
Кучики присел на колени, аккуратно положив занпакто рядом со своими ногами, лишь рукоять Сенбонсакуры была видна из-за ровных складок хакама.

Курсирующий вдоль территории поместья шинигами тем временем в очередной раз проходил мимо ярко освещенных солнцем ворот.  Прошедшая ночь не принесла ожидаемого отдыха - слишком мало было времени на сон. Это не доставило серьезных неудобств привыкшему к условиям военного времени лейтенанту. Такое состояние не помешало бы работе или какому-либо подобному делу. Но в этот спокойный утренний час, когда до начала рабочего дня оставалось еще немного времени, а солнце так хорошо пригревало, его начало клонить в сон. Шаг Абараи начал замедляться, связных мыслей в голове становилось все меньше. К тому моменту, когда ворота начали открываться, он практически остановился.  Впрочем, посторонний звук и ощущение приближающейся рейацу, нарушающие гармонию такого замечательного утра, быстро разбудили шинигами. Он вмиг определил, что духовная сила принадлежит не Рукии и не капитану – гораздо более слабый уровень давления.
Распахнувшиеся ворота принесли ответ на столь животрепещущий вопрос. То был слуга капитана Кучики. Но, вместо того чтобы отправиться по своим делам, как ожидал Ренджи, он направился прямо к застывшему неподалеку шинигами. Приблизившись, неизвестный прислужник устно передал приказ хозяина поместья и направился обратно, приглашая лейтенанта последовать за ним.
Черт! – Для Абараи такое приглашение было полной неожиданностью, хоть он и знал, что вряд ли сможет «прогуливаться» около поместья незамеченным. Именно поэтому он предполагал прогуляться мимо поместья, сделать большой круг и той же дорогой вернуться обратно. Но сначала Ренджи слишком увлекся размышлениями о жизни, в том числе о жизни капитана Кучики, потом и его начало клонить в сон, и постепенно дрема полностью воцарилась в его сознании. – Кретин! Это же надо было так вляпаться?! – Лейтенант злился на себя за потерю бдительности, но между тем осознавал, что ничего противозаконного он не сделал. Хоть и нарушил негласные правила поведения, столь уважаемые главой клана Кучики.
Размышляя подобным образом Ренджи следовал за идущим впереди шинигами. Поглощенный своими невеселыми думами, он не обращал внимания на обстановку жилища капитана шестого отряда. Позже лейтенант наверняка сможет воспроизвести отдельные фрагменты увиденного, но оценить по достоинству уже не сможет. А в этом поместье было на что посмотреть.  Оформлено оно было в традиционном японском стиле – ничего лишнего. Но каждый предмет казался произведением искусства. Часто дом может раскрыть характер хозяина. Поместье не было исключением. Все расставлено в соответствии со строгими канонами, мебель весьма изящной работы, предметы интерьера расписаны прекрасными рисунками и классическими узорами. В воздухе чувствовался едва уловимый аромат благовоний и масел. Жаль Ренджи был слишком занят, чтобы обратить внимание на это торжественное великолепие и оценить обстановку.
Но вот слуга, наконец, остановился у одной из дверей и жестом пригласил лейтенанта войти в комнату. Принимая приглашение, Ренджи вошел в помещение и тотчас увидел капитана и Рукию. Глава клана Кучики с идеально прямой спиной сидел за столом, по его лицу сложно было понять, что он испытывает в данный момент. Младшая представительница клана, так же сидя на полу, с преувеличенным вниманием разглядывала узор на деревянных палочках для еды.
- Д-доброе утро. – Столь мирная картина смутила Абараи еще больше. Речь лейтенанта сбилась, а щеки слегка покраснели.

Попытка завязать беседу была зарублена на корню холодным ответом брата. Сказал, как отрезал. У Рукии даже мурашки по спине пробежали, заставляя приосаниться и с еще большим рвением уставиться на деревянные палочки. Быть может Бьякуя-нии-сама и не вкладывал в голос какую-то холодность и отстраненность, но его привычный, без умысла, тон мог превратить даже привыкшую к такому поведению Рукию в ледяную статую не хуже, чем Содэ но Шираюки. Какая ирония.
«Нии-сама не любит говорить по пустякам. Наверное, я оторвала его от важных размышлений» - Оправдывала брата Рукия часто. Почти всегда, когда его поведение не вписывалось в рамки обычной, не аристократической жизни, она находила множество причин оправдать его странное поведение. Это работало безукоризненно и нии-сама всегда оставался в глазах руконгайской девчушки идеалом и примером для подражания.
Как же разительно отличался от Бьякуи Ренджи. Бесшабашный, непосредственный, временами несобранный и немножко невоспитанный, но рядом с ним младшая Кучики никогда не чувствовала холод или неловкость. Ну разве что изредка ей было немножко стыдно за его бестактное и глупое поведение, которым он почему-то отличался именно в присутствии своего капитана.
При появлении друга детства в дверном проеме, Рукия едва сдержала вздох облегчения. Она была рада, что он наконец-то пришел, но, тем не менее, бросила на него гневный взгляд, демонстрируя свое недовольство его прогулками у поместья и заикающимся приветствием. Когда Ренджи вошел в комнату, Рукия только перевела на него взгляд.
- Охайо, Ренджи, - в присутствии хозяина дома, она не должна была проявлять инициативу, поэтому поприветствовала лейтенанта, только после Бьякуи, так же оставляя за ним и право предложить гостю присесть за стол.
Не то, чтобы Рукия уж очень сильно хотела есть, но принялась за рис при первой же возможности, ведь завтрак в присутствии брата был едва ли не единственным доступным развлечением.
- Итадакимас, - не громко проговорила Рукия и едва заметно поклонилась, отдавая дань приготовленной для завтрака пище и желая приятного аппетита Ренджи. Изящные лакированные палочки скользнули в приподнятую пиалу с рисом и, ловко подцепив липкий комочек, отправили его в рот. Ела девушка преувеличенно медленно, неторопливо прожевывая еду и двигаясь столь же неспешно, как и нии-сама – словно ничего ее не тревожило и не волновало, кроме каких-то потаенных мыслей, которые сопровождали ее во время приема пищи.
Надо сказать, что присутствие Абарайя мгновенно оживило обстановку – нии-сама сходу взялся за назидания и нравоучения. Почему-то иногда Рукии казалось, что даже если друг выполнит все-все указания на отлично, брат все равно найдет какую-нибудь  оплошность в его работе. Например, поругает его походку, манеру речи или внешний вид.
Аккуратно опустив пиалку и палочки на стол, так, чтобы не производить лишнего шума, младшая Кучики, на короткое время положила ладони на колени, молча глядя то на нии-сама, то на Ренджи. Встревать в их разговор ей не полагалось, да и сказать в оправдание друга было нечего.
Улучив «подходящий» момент, когда взгляд нии-сама обманчиво рассеянно блуждал по меблировке комнаты, девушка быстро и как бы невзначай скользнула по плечу друга ладошкой, ловко заправляя выбившуюся ленту лейтенантского шеврона и одергивая немного помятый рукав. Это был жест ободрения и желание поддержать лейтенанта. Ну, а еще ей очень хотелось, чтобы он выглядел лучше в глазах нии-сама.
Провернув свой «хитрый» маневр, Рукия поспешно отвела взгляд и, словно ничего и не делала, вернулась к неспешному поеданию риса и рыбы.

Кучики Бьякуя

Теперь я обрел свою драгоценную усталость, память и покой.

Бьякуя никогда не спешил с выводами и необдуманными суждениями, он всегда старался взглянуть вглубь проблемы, как пытаются всмотреться в темную воду в попытке расчистить ее муть, найти суть вопроса и ухватиться в ответ своей привычной мертвой хваткой, так он пытался понять почему исполнительный и расторопный Абарай делает, казалось бы, глупые ошибки, почему прилежная Рукия всегда поступает с точностью до наоборот, как он ей велит, сломя голову кидаясь в пекло событий, почему в его размеренной, правильной и лаконичной жизни есть место хаосу и беспорядку, когда он постоянно стремится все упорядочить и систематизировать? Глава клана Кучики не знал, что на это ответить. - "Наверное, это родовое проклятье," – малодушно выдохнул про себя Бьякуя, переводя тяжелый взгляд на висящий чуть сбоку холст ручной работы. И, тем не менее, он, не колеблясь, помогал своей названой сестре, одергивал строптивого лейтенанта, но потакая его опрометчивым желаниям нестись и спасать этих бестолковых друзей, от которых Кучики откровенно тошнило. Одни их манеры и повадки приводили Бьякую в бешено-холодную ярость, не говоря уже о них самих. 
Созерцание древней подлинной картины эпохи Хэйан успокаивало Бьякую, отвлекая ненадолго от ожидаемого ответа нерадивого лейтенанта (Кучики ценил его старательность и исполнительность, но иногда Абараи мог взбесить самого Будду одним своим неотесанным движением, вбитом еще со времен Руконгайской жизни и от которого он все никак не мог отказаться), позволил друзьям детства обменяться незначительным вербальным контактом. Он был не против их дружбы, даже, наоборот, с ним младшая Кучики была в безопасности и это главу клана естественно успокаивало. 
- Проверь, - если бы его не мучил куда более важный вопрос, глава благородного дома вряд ли бы остановился только на этом, потому что подобных промашек не должно быть в шестом отряде. Внимательный взгляд скользнул на плечо Ренджи, где недавно была разглажена складка заботливой Рукией. - Причина твоего, кисама, позднего вчерашнего визита, - холодный прямой взгляд - глаза в глаза, требовал ответа, - кроется в новом утреннем? - Бьякуя был терпелив, сдержан и лоялен настолько, насколько этого требула ситуация, но он не мог себя так же хорошо сдерживать, когда дело касалось Рукии. Она не должна была так поздно возвращаться, он не знал причины ее травмы, но пока, ни о каких происшествиях на территории Серейтея не было сообщено.

Отредактировано Шинигами Готея-13 (2011-03-18 08:54:29)

Стараясь не думать о вопросе, который непременно должен был прозвучать, Ренджи попытался восстановить картину вчерашних действий, дабы понять, куда все же он задевал отчет. Вариантов было немного. Вчера на рабочем столе было только две стопки бумаг, одна к вечеру перекочевала на стол капитана, а вторая осталась дожидаться своего времени. Именно в этой стопке и «отдыхал» забытый лист. Были и другие документы в течение того дня, но они приходили и тут же, обработанные, уходили по заданным адресам. Даже если Ренджи умудрился бы отправить вместе с одним из них отчет, его бы тут же вернули.
Настроившись на рабочий лад, Ренджи и сам уже распекал себя за такую мимолетную, а потому недопустимую ошибку. Ведь если совершать промахи даже в таких мелочах, то что же говорить о более серьезных делах?! Лейтенант нередко бывал к себе чересчур строг, но как иначе он мог бы добиться таких результатов, учитываю природную неусидчивость и плохую концентрацию?
Размышляя таким образом, лейтенант перестроился в обычную рабочую колею, что существенно облегчило его существование на данный момент. Он даже думал, что уже готов дать объяснение столь неосторожному утреннему поступку. Но вопрос все равно застал его врасплох, и более того форма вопроса. Ренджи не припоминал случая, чтобы капитан из-за такой мелочи так грубо выражал свои мысли. Надо сказать, он вообще нечасто слышал от своего капитана ругательства, даже в адрес врага. А потому такое поведение старшего Кучики обескуражило Абараи.
Будь на месте его собеседника кто угодно другой, красноволосый шинигами не упустил бы случая достойно ответить на оскорбление, ведь он вовсе не был трусом. Скорее ему было сложнее удержаться и не ответить колкостью на такой выпад. Но Абараи смог пересилить себя и заставить подогнать ответ под более вежливую форму. Конечно, едва-едва приобретенное спокойствие и рабочее настроение улетучились, как будто их и не было. На смену им пришла холодная ярость, еще более ощутимая самим Абараи от того, что он не мог ее выплеснуть, и вынужден был копить и перенаправлять в менее разрушительное русло.
- Да. – Абараи ответил взглядом, острота которого была сравнима с остротой Забимару, - Вчера я проводил Рукию, она подвернула ногу, и я не мог бросить ее. – Эмоции Ренджи, кричали о нанесенной обиде, а разум пытался донести мысль, что стоит попытаться урегулировать ситуацию. Надо сказать, Абараи стоило немалых трудов выбрать рассудок своим помощником в данной ситуации, а чувства убрать на второй план. Даже не зная о том, что в тот момент происходило в душе Ренджи, можно было бы догадаться по контрасту между отчетливыми, нарочито спокойно выговариваемыми словами и огню, пылавшему во взгляде. Отложив палочки, чудом не закончившие свое функциональное существование, разделившись каждая на неопределенное количество частей, он продолжил. – А сегодня с утра хотел поинтересоваться ее самочувствием.
Ренджи был слишком сбит с толку ответом Бьякуи, что попытаться понять, почему последовала именно такая реакция.

Бесшабашный, рыжий лейтенант часто заставлял Рукию волноваться за него – такое повелось еще с детства. Еще в те времена, когда нынешняя младшая Кучики даже не могла помыслить о том, чтобы носить столь знатную фамилию, улыбчивый, рыжий голодранец уже нарывался на нравоучения. Тогда Ренджи считал, что Рукия просто зазнайка, которой только и нужно, что поучать кучку сорванцов и бесконечно много умничать, а девочка, несмотря на его хмурый вид, продолжала читать нотации, ведь, как ей всегда казалось, делал она это из лучших побуждений – из заботы о друге. Рукия всегда воспринимала промахи Ренджи, как свои, и радовалась его победам, как своим собственным. Именно поэтому, сейчас она замерла в напряжении, ожидая, что лейтенант ответит ее брату.
Ренджи едва ли мог скрыть раздражение, вызванное резкими словами капитана Кучики. По крайней мере, Рукия могла точно сказать, что он кипит от возмущения. Напряженно поджав губки, девушка смотрела на друга, взглядом умоляя его не грубить своему капитану. Конечно, в характере Рукии было отвесить ему сейчас подзатыльник, вызвав тем самым перепалку, но в присутствии нии-сама такое было категорически невозможно – оставалось только незаметно для брата давить на жалость.
«Ксо!» - лицо младшей Кучики стремительно менялось от встревоженного до откровенно недовольного. Может быть рассказать брату о ее подвернутой ножке и было логичным поступком в данной ситуации, но самой Рукии это не сулило ничего хорошего. Это характеризовало ее не с лучшей стороны. Более того, она могла причинить беспокойство нии-сама, причем совершенно необоснованное беспокойство. Нога уже совершенно не болела. Да, присутствовала едва заметная скованность в движении, но в целом травма была незначительная и больше надуманная девушкой, чтобы, как говорится, забраться за шею друга и свесить ножки. Едва удержавшись от вздоха, Кучики признала, что выхода нет – придется поддержать Ренджи и подтвердить его слова, пусть даже от стыда перед братом на щеках уже появился румянец.
- Вчера я возвращалась из пятого отряда и подвернула ногу, - Рукия поспешно вклинилась в разговор. – Мне повезло, что Ренджи оказался поблизости…
По интонации фраза получилась незаконченной, словно девушка собиралась сказать что-то еще, но, встретившись взглядом с Бьякуей, уже не смогла продолжить, поспешно отводя взгляд в сторону и готовясь принять любое наказание.
- Нога уже не болит, - негромко проговорила Рукия обращаясь одновременно и к другу, и к брату, но ее скромный лепет капитан Кучики словно и не заметил, отправив слугу за семейным доктором. – Не стоит беспокоиться, нии-сама… - сделав последнюю скромную попытку возразить и остановить брата, девушка окончательно сдалась и принялась покорно ждать доктора.
В напряженной обстановке казалось, что врач сам едва ли не на костылях явился в трапезную комнату – уж очень долго он шел. За это время Рукия сотню раз успела пожалеть, что вчера пошла навещать Хинамори-сан, что встретилась потом с Ренджи, что он проводил ее до дома, и, конечно же, что из любопытства выбралась к завтраку, а не отправилась сразу в отряд – этой неловкой ситуации можно было избежать.
Выполняя все просьбы врача и отвечая на вопросы «больно или не больно», Рукия изредка косилась то на Ренджи, то на нии-сама, а когда медик диагностировал травму как легкий ушиб, даже неловко улыбнулась другу. Понять обрадовал ли такой вердикт нии-сама или нет, Рукия так и не смогла, но как только врач сообщил о состоянии сестры, он поднялся и вышел из комнаты, бросив напоследок ожидаемую фразу, на которую девушка ответила не менее стандартно.
- Хорошо, нии-сама.
Проводив брата почтительным поклоном, она обратила все внимание на его лейтенанта.
- Ренджи, - скрестив руки на груди, синеглазая шинигами насупилась и бросила на друга осуждающий взгляд, - где отчет? Почему ты разозлил, нии-сама?

Как только брат покинул комнату, в помещении сразу словно потеплело. Даже несмотря на недовольно надувшуюся Рукию и немного раздосадованного Ренджи, в воздухе уже не витала тяжесть напряжения, а против, чувствовалась естественная теплота, скрывавшаяся в отчасти шутливых перебранках двух давних друзей. Конечно же, младшая Кучики не укоряла лейтенанта всерьез, но все же была недовольна тем, что он разозлил брата и накинулась она на него в профилактических целях – чтобы впредь неповадно было бросать отчеты куда попало. Скорее всего Ренджи и так понимал, что стоило быть повнимательнее – лейтенант 6-го отряда все же не был полным раздолбаем, но к сожалению это не изменяло того, что он испортил настроение Кучики Бьякуи за завтраком. По крайней мере, так думала Рукия.
- Ренджи, - важно раздувая щеки и добавляя в голос нравоучительных интонаций, начала шинигами. Скрестив руки на груди, она смотрела на друга так, как будто она была учителем и перед ней сейчас сидел шкодливый ученик. – Нельзя просто так бросать отчеты где попало. Ты же прекрасно знаешь, что нии-сама во всем любит порядок.
– Не ожидал такой реакции и приглашения «к завтраку», - пробормотал лейтенант давая почву еще большим нравоучениям синеглазой шинигами.
- А чего ты ожидал? Приема с распростертыми объятиями? – Рукия скосила взгляд на друга. – Конечно нии-сама последнее время приглашает в дом странных гостей, но не настолько же… - на лице девушки появилась легкая полуулыбка, а в голосе сквозило ехидство, которые, впрочем, быстро пропали сменяясь привычным деловитым тоном и задумчивым выражением лица. – Кстати, я так и не узнала, что делала в поместье Йоруичи-сан. Она осталась у нас на ночь, а утром позавтракала с нии-сама и ушла. Я встретила ее уже в дверях и мне не удалось узнать о чем они говорили.
Поймав себя на мысли, что «узнать о чем они говорили» вполне можно было приравнять к попытке подслушать, Рукия смутилась и даже покраснела. Едва ли Ренджи действительно стал бы ее срамить за подобные вещи (сам он был весьма любопытен, особенно в том, что касалось ее брата), но мог подшутить, а шутки касающиеся Кучики Бьякуи она всегда воспринимала болезненно.
- А у тебя какие новости? – Рукия поспешно перевела тему разговора и принялась оправлять складки и без того идеально  сидевшего шикахушо. Эти простые движения скрывали легкое волнение и немного успокаивали – Рукии не терпелось узнать какие-нибудь новости. Вернувшийся в казармы Ренджи мог разузнать что-нибудь от своих сослуживцев – девушка искренне надеялась на его успех, хотя и старалась не выдавать своего любопытства.

Сразу было ясно, что упреки Ренджи не обрадуют, но Рукия едва ли осознавала это в тот момент, когда обращалась к другу – уж очень хотелось немного подшутить над ним. К счастью, долго печалиться из-за прохладного приема в особняке Кучики, Абарай не стал – лишь только досадливо махнул рукой, давая понять, что обсуждать это и как-то оправдываться не горит желанием. Рукия не стала настаивать, тем более, что Ренджи продолжил разговор на более существенную и куда более интересующую ее тему… хотя, увы и ах, разумной фразы не последовало.
- Мм?... – Рукия нахмурилась и неодобрительно посмотрела на друга. – В частном порядке? – деловой визит Шихоуин Йоруичи в поместье Кучики казался подозрительным, но частный визит выглядел просто невероятным. Младшая Кучики скрестила руки на груди и важно задрала аккуратный носик. – Ты в своем уме? Какой у нии-сама может быть частный порядок, тем более с Йоруичи-сан?
Почему-то подозрения Ренджи немного оскорбляли Рукию – ей было обидно за брата. Она была даже рада, если бы суровый нии-сама немного изменился и оказался бы чуть менее черствым, чем он всегда выглядел, но в нынешней ситуации, будь все правдой, это бы бросало тень не только на честь дома Шихоуин, о котором госпожа Йоруичи не особенно заботилась, но и на клан Кучики, ведь появись у Бьякуи дама сердца, он бы все равно не поступился этикетом – вел бы традиционные ухаживания и не стал бы приглашать на ночевку до свадьбы. По крайней мере, так думала Рукия, и в отместку за брата уже протянула сжатую в кулачок руку, чтобы огреть глупого лейтенанта по голове, но тот и сам вовремя опомнился. Рука девушки так и зависла над ярко-красной макушкой Абарайя.
- Вот именно. Это невозможно,- убрав руку, Кучики вновь уселась – даже сидя за столом, Ренджи был много выше и чтобы попытаться отвесить ему затрещину, девушке приходилось подниматься.
- Ничего не узнал… хм… - заворчала Рукия, но долго ее возмущение не продлилось. Абарай упомянул «место происшествия», так интересовавшее пытливую, синеглазую шинигами, и ее недовольство немедленно сменилось на живой интерес. – Ренджи, – в глазах Кучики засиял восторг, - возьми меня с собой. У Укитаке-тайчо на сегодня нет для меня поручений.
Ренджи еще не дал согласия, а Рукия уже представила себя в Руконгае и принялась живо обдумывать план действий – как можно было бы докопаться до истины в этой запутанной истории про вайзардов и их мнимой причастности к криминальным действиям.
- Точно! – девушка ударила кулачком о раскрытую ладонь. – Мы сначала осмотрим место происшествия. По следам сразу будет понятно, что там произошло.

Секундное замешательство и многозначительное «хм…» было проигнорировано самым наглым образом – воодушевившись, Рукия даже не обратила внимания на эту реакцию друга. Во-первых, ничего не заметила, а во-вторых, попросту не думала, что Ренджи осмелится ей отказать. Уж кому-кому, а рыжеволосому другу младшая Кучики не стеснялась показывать свой временами совершенно не кроткий нрав и в случае отказа могла бы настоять – громко, грозно и с помощью пинков, которые в общении с Ренджи были нормой, чего, однако, ему все же удалось избежать. Ками миловал.
К неудовольствию Рукии, прежде чем отправиться в Руконгай, нужно было зайти в отряд нии-сама – воодушевленный вид немедленно сменился на озадаченный. Девушка недовольно нахмурила тонкие брови.
«Лишний раз тревожить нии-сама своим присутствием? Хм…»
Сегодняшний завтрак наглядно показал, что брат не в духе – даже больше, чем обычно. А это грозило неприятностями, которые могли посыпаться на ярко-рыжую голову ее друга острыми, розовыми лепестками. Ведь если Бьякуя узнает, что несносный лейтенант втягивает его сестру в опасную ситуацию, беды не миновать. Им обоим.
Как бы то ни было, Рукии самой безумно хотелось втянуться в это опасное задание, поэтому с детской беспечностью, которую иногда проявляла младшая Кучики, она согласилась пройтись до казарм шестого отряда.
- Хорошо, зайдем. Только побыстрее – не будем тревожить нии-сама.
Размышляя над тему того, что как нежелательно было бы сейчас болтаться на территории отряда брата, Рукия не заметила как Ренджи уже очутился у выхода, и теперь она поспешно вставала с мягких подушек, на ходу поправляя занпакто и хакама. Не было нужны отдавать распоряжения по уборке этой комнаты – как только они выйдут за дверь, слуги обо всем позаботятся и превратят комнату для завтрака в одну из тех безликих и совершенно пустых комнат, которые можно было обнаружить в поместье Кучики едва ли не за каждой дверью.
- Ренджи, ты совсем не умеешь ориентироваться на местности, - не без ехидства обратилась Рукия к другу, поравнявшись с ним уже не террасе. – Это у тебя со времен службы в одиннадцатом отряде осталось?
Маленькие ножки легко, но торопливо ступали по деревянному полу веранды – Рукия старалась угнаться за Ренджи, который, несмотря на незнание дороги, как всегда шел целенаправленно и стремительно. Каждый его, казалось бы, неторопливый шаг можно было приравнять к трем спешным шажкам хрупкой и маленькой шинигами, но она не жаловалась – давно привыкла к этому и даже, напротив, любила торопиться, а чинно, неспешно и благородно можно было прогуляться с нии-сама. Шаг за шагом, поворот за поворотом, сначала деревянный пол, а затем каменная кладка садовых дорожек – быстро и ловко друзья, под предводительством Рукии, выбрались к воротам особняка и направились к казармам шестого отряда, в тайне надеясь, что капитан Кучики направился в противоположном направлении.

----»»Улицы Сейретея

Отредактировано Kuchiki Rukia (2011-10-24 12:54:04)