Ячиру привычно голосила, прыгая и бегая по всей комнате Кенпачи, что, впрочем, было обычно для ее энергичного и подвижного детского возраста. Наличие кавайного элемента, как в жизни грозного капитана, так и 11-го дивизиона вносила свои приятные незабываемые моменты и определенную динамику. Бойцы чаще были на чеку, так сказать, не расслаблялись попусту, а так же, несомненно, бегали, проще говоря, уносили ноги, завидев или услышав звонкий голосок Ячиру. Конечно, это бесполезно, но все-таки всегда имелся хоть и маленький, но шанс, что она переключиться на более интересующий ее объект, типа сладкого, которым можно было всегда подкупить ее детское величество. Дети, что с них можно взять. - "Ячиру, а-хаа, что творит, чертовка," - подумал Кен-тян, продолжая сверкать клыкастым оскалом, поглядывая между делом за хаотичными передвижениями маленькой девочки от стенки к стенке. Время было и вправду позднее, но жестких правил, которым нужно подчиняться, никогда не было, да нужны ли они? Когда Ячиру устанет, тогда и пойдет на боковую. Завидев Мадарамэ маленькая недолго думая, сразу взяла того в "оборот", глядя на это светопредставление Зараки рассмеялся. Кенпачи был компанейским шинигами, любил вечерами посидеть за чаркой теплого сакэ в веселой компании, потравить байки, вспоминать былые сражения. Ему не чужды обычные земные наслаждения, к которым причислялись и бои с сильными противниками. Здоровяк смеялся громко во весь голос и не сдерживаясь. Чуть успокоившись, он заговорил:
- аааа, - немного еще посмеиваясь - Ячиру как никто другой могла искренне рассмешить капитана. Кенпачи, продолжил, набирая воздух в легкие - Да, мысль, чертовски хорошая, - Зараки конечно был не прочь отметить такую славную битву. Тем боле выпивка в его "доме" всегда водилась, так же как и “топливо” для его немаленького организма, не говоря о сладостях, для розоволосой бестии, которая постоянно их сметала, словно ураган. Поднявшись с насиженного места, грозный капитан пошел к комоду, в котором хранились запасы сакэ и еды, не обращая внимания на попытки Иккаку отделаться от маленького лейтенанта. Достав для начала два глиняных кувшина, Кен-тян по ходу дела, выудил издалека спрятанные и припасенные для маленькой сласти
- Ячиру, лови, - как бы между делом кинул Кен-тян через плечо пакетик с конфетами. Детский рэкет - это круче Армагеддона, поэтому лучше играть по их правилам. Дойдя до своего места, Зараки рухнул на диван, кинув Мадараме вторую бутылку, он облокотился о стенку.
- Кампай! - сверкающий оскал, взгляд, все еще помнящий блеск стали. Таким быть не запретишь.

Мадараме Иккаку

Наконец, девчушка оторвалась от головы Мадараме. Переключившись на спасительные конфетки, Ячиру оставила парню полностью заслюнявленную голову. - "Ф-Фуу... как я гадость", - фырчал офицер, споро протирая лысину. При этом он как-то забыл о том, что рукавов уже давно не было на месте. Это означало, что теперь к мокрой и надгрызанной голове добавлялась еще и обслюнявленная рука. "- Вот черт!! Мелочь проклятая", - ругался Мадараме, тут же одергивая руку в попытке избавиться от неприятного ощущения.
- Жуй свои конфетки, и чтоб ко мне больше не приставала! - сверкал молниями третий офицер одиннадцатого отряда на маленького лейтенанта в то время, как капитана Зараки только забавляла разворачивающаяся перед ним ситуация. В иной ситуации это могло быть причиной дополнительного раздражения на розоволосую чертовку, но за спасительные конфетки Мадараме был ему благодарен. - Хороший бросок! - прокричал мужчина, как какой-то болельщик, радующийся удачному броску питчера.
"Теперь-то можно приступить и к выпивке", - уже спокойно отметил для себя офицер, ловя (свою подачу) бутылку саке, отправленную капитаном уже ему.
- Кампай, - дикая улыбка, поддерживающая капитана тостом. Да, прохладное саке после хорошей бойни - это чертовски здорово! - Как думаете, когда нас снова отправят на битву? Раз такая шумиха возникла с вайзардами, может не так долго ждать новой стычки, а капитан? - Отхлебывая новый глоток саке, интересовался парень. Хоть он и только вернулся с поля битвы, боец уже был снова готов с кем-нибудь подраться, так не угасало его жажда сражений.

Ячиру запихнула в рот сразу 5 конфет и прикрыла его маленькой ручкой, чтобы не дай бог добро случайно не вывалилось из ротика. Медленно,размеренно чавкая, девочка зажмуривалась от наслаждения сладостями, от нежного вкуса шоколада и хруста вафельных крошек об зубки.
«Что-что, а у нас умеют делать конфетки!» - промелькнуло в голове девочки. Когда она только-только начинала жить, и мир не отличался особо позитивными красками, Кусанджинси даже и мечтать не могла не то что о сладком,а об нормальной сытной пище тоже. Правда, то время было очень давно, и для ребенка, способного помнить только самое лучшее и счастливое в своей жизни, это не имело значения. Важно то, что есть здесь и сейчас с девочкой, и пускай будет побольше. Пословица «дайте мне таблеток от жадности и побольше», как раз была бы в тему…
Огромный густой комок проскользнул по глотке девочки и Ячиру удовлетворенно посмотрела вокруг. У ног девочки была уйма разноцветных фантиков, которые совсем не хотелось выкидывать. Где-то неподалеку в комнате слышался плеск противного саке, которое распивали мужчины.
- Опять они проказничают, - тихо, себе под нос, сказала девочка, развернув еще одну конфетку и положив ее в ротик, начала вертеть в пальчиках фантик. В вечернем освещении комнатушки, он переливался ярко-салатовым и золотистым, напоминая крылышки какой-то чужеземной бабочки, случайно попавшей в руки проказницы Ячиру. – И почему только взрослые так любят саке? – почти с обидой, спросила саму себя девочка,расправив фантик , - Ведь шоколад намного вкуснее!
Кенпачи что-то бубнил в своем углу про противников, Иккаку ему поддакивал и всячески поддерживал разговор. Казалось, они совсем забыли про девочку, как же так можно, оставлять ребенка без внимания даже на минуту? Это чревато последствиями…
- Хотя если бы все взрослые ели конфеты, - подытожила девочка, коварно улыбнувшись в спину Мадараме, уже придумав как обратить на себя внимание – даже несколько минутная передышка была уже невыносимой для вечного двигателя с розовой шевелюрой, - то мне ничего бы не осталось!
Девочка затихла, собрала вокруг себя все конфетные обертки,и потерев ручки, принялась складывать из них бабочек, расправляя края изавязывая посерединке.

Зы: пушистый зверь под названием неписец поселился в моих апартаментах надолго, если где косяк, звиняйте, автор не отказывается от своих прав, но он предупреждает, что был в неадеквате.

Интересное "кино" начинается тогда, когда постепенно подходит определенная стадия опьянения. Хорошо, весело, приятный дурман в голове. Порвать на груди родную рубашку за друга - благое дело, набить морду недругу - как нефиг делать, вдвойне веселей, если он чего-то стоит и может что-то эдакое еще и показать и тем самым заинтересовать грозного капитана. Откуда-то сами собой взялись еще две непочатые бутыли сакэ на голову хмельных вояк. В общем-то, Зараки был не против компании Мадарамэ, сакэ, прохладного вечера и баек о былых сражениях.
-Сбегут – не сбегут - это дело десятое – продолжил здравые рассуждения Кенпачи, заливаясь очередной порцией горячительного напитка, так споро текущего по жилам и будоражащего кровь, конечно, это, совершенно не идет ни в какое сравнение с процессом схватки с противником, когда все инстинкты обострены и сосредоточенны на одной фигуре. – Главное что они на территории Серейтея, - плотоядно оскалился капитан 11го дивизиона, отогнув один палец от узкого горлышка сакэ и показывая им на дверь. Хотя его мысли то и дело начинали вертеться о будущем сражении, которое должно быть не за горами. - Это значит, что при любом раскладе их можно будет достать. - Мадарамэ отлично знал вкусы и пристрастия своего капитана, ему даже не стоило ничего говорить либо узнавать, чтобы понять, как угодить сильнейшему монстру поколения. Кенпачи лишь ухмыльнулся на словах о еще одной битве. Боец только и мог что предполагать. А он Кенпачи знал, нет, чуял звериным чутьем и поэтому знал наверняка, что рано или поздно эта битва состоится. И вновь его сердце будет обуревать огонь, а по жилам опять потечет расплавленным металлом изнутри лава гонимая мощным напором из невидимого неистово работающего горна.
- Если б были, мы тут не сидели и не бухали. - Рыкнул рослый капитан, подставляя кувшин с булькающими остатками на дне рисовой водки. - За славную битву! - громко проговорил Кенпачи, от души стукая глиняным покатым пузом о тару бойца. Кенпачи махом опустошил сосуд и кинул его куда-то под ноги, откупоривая следующую. Аппетиты росли, хмель искал выхода в шумных веселых посиделках.
Взгляд Зараки наткнулся на головку маленькой розововолосой бестии все еще почему-то мирно почившей конфетки. Место дислокации лейтенантки выдало с головой с намерениями в очередной раз заставить Иккаку понервничать, Кенпачи видел подобные маневры много раз, чтобы уже не обращать внимания, но это всегда было весело. Ячиру смеялась, реагируя на выходки и реакции яйцеголового, радуя душу Кенпачи. – «Хаа, Ячиру подкралась сзади, значит что-то уже задумала. Мадарамэ ни в какую не отвертеться.»- Зараки растянул губы в добродушной улыбке, насколько это вообще было возможно в его случае. – «Дело еще пары мгновений».

Мадарамэ Иккаку

Надо было признаться, что Мадараме счёт бутылкам саке потерял катастрофически быстро. Оно и не удивительно - по сравнению с тайчо он обладал намного меньшими габаритами. Там, где огромному Зараки было достаточно, чтобы в голове стало малёк туманно, его уменьшенное подобие чувствовало уже откровенную муть вместо мозга. Но! Страшно это не было. Ерунда какая! Для настоящего воина (а вряд ли можно было найти более настоящих воинов, чем старшие чины одиннадцатого отряда) всегда был ряд вещей, на осуществление которых не влияли абсолютно никакие помехи. Лично для Иккаку это было в основном выпить и подраться. Всё остальное следовало логически - хоть полумёртвый, хоть пьяный, он не терял боевого духа, не трусил, бился за своё до конца.
Ну, ещё был лучший друг, но тут всё было как-то просто. Если одному нужна была помощь, второй делал это без вопросов. Но вот вопреки домыслам некоторых идиотов, Юмичика ничем не уступал Мадараме и ни в какой защите не нуждался. Вообще, какой кретин решил, что павлин - неопасная птица? Этот засранец умел все соки выпить.
Фыркнув, Иккаку опрокинул в себя знатный объём прекрасного напитка и довольно выдохнув, утёр губы.
- Не, капитан, - отрицательно протянул боец, впрочем, явно ленясь серьёзно спорить. Так просто, мнение выражал. - Если сбегут, им можно навалять, и никто вам слова не скажет. А если их отпустят, скажут, мол, союзникам шкуру портите. - вообще-то, Иккаку всегда знал, что Зараки всё равно, друг или враг ему попался под руку, главное, что он сильный противник. А вот третьему офицеру было всё-таки не всё равно. Подраться в формате тренировки - эт запросто, а вот кровопролитие без приказа устраивать как-то не в тему. Не смертельно, конечно, но не тянет.
- Да, эт верно... - согласился Мадараме с доводом капитана по поводу наличия таких противников ещё, и с готовностью стукнул полупустой бутылкой о кувшин командира. - За то, чтоб были ещё! - Забросив в рот первый попавшийся кусок закуски с подноса, он с удовольствием потянулся, разворачивая плечи.
И тут минута затишья подошла к концу. Стоило только отвернуться, как сидевшая за спиной девочка прыгнула на него, мгновенно обматывая вокруг шеи связку дурацких пёстрых бумажек.
- Аа?! Что это за хрень! - глупо упоминать, что боец пытался отмахнуться, но на то Ячиру и была лейтенантом - к тому моменту, как Иккаку был готов её схватить, она уже оказалась на безопасном плече тайчо.
Несколько секунд офицер тупо смотрел, как перед глазами раскачивается блестящий бантик. По тому, как темнело лицо, легко было догадаться, что будет дальше.
- Ах ты, мерзавка!!! - завопил Мадараме, подскакивая и остервенело срывая с себя отходы от конфет. - Ну-ка иди сюда!! - дико сверкая глазами, потребовал он, по умолчанию считая, что на плече Зараки девочка вне зоны досягаемости.

Вечер приближался к своему логическому окончанию. Ячиру это поняла по ступени румяности щек Зараки – он успел прилично употребить саке, даже не задумываясь об утренней голове. Хотя вряд ли его она мучила – капитан 11-го отряда был сильным мужчиной, не обращающим внимание на такие мелочи как мигрень. Скале нипочем мелкие брызги, она стояла и будет стоять.
Но сама розоволосая бестия не могла похвалится такой устойчивостью. Очутившись на родном плече, угревшись и чуточку успокоившись, поймала себя на мысли, что закрывает глаза и куняет.  Целый день весело приободрять свой отряд, носиться из угла в угол – все же утомительная работа, даже для маленького лейтенанта.
- Эй, Ячиру, пить не хочешь после сладкого? – девочка стиснув зубки покачала головой. Что-что, а привкус сладостей она хотела оставить при себе. Зачем перебивать такой нежный вкус? Смывать его водой с языка, чтобы там снова было сухо и так одиноко? Нет!
Кенпачик привстал и девочка тихонько соскользнула с его спины, и осталась сидеть на нагретом капитаном месте, внимательно провожая усталую за день поступь Зараки. Как бы он не пыжился, насколько бы не был силен, но каждому человеку нужен отдых, тем более после славного боя. И лейтенант это понимала. Зараки мог до бесконечности скалиться в сторону новых противников, весело хохотать из-за опасностей и рваться на амбразуру, но сон и отдых – по расписанию. И даже мелкая шалунья не могла этому перечить. Здоровый сон - первое что играло роль для силы любого богатыря, а 11-ый отряд как раз и отличался этой силой, порой безудержной и дикой, способной вызвать недоумение и животный страх у шинигами попроще.
«Кенпачик уходит, неужели хочет перед сном еще побродить?» - с грустью подумала девочка, прекрасно осознавая что не хочет засыпать без своего любимого капитана под боком.
Остановившись у двери, он впустил в помещение свежий вечерний воздух. Кусанджинси сразу же ощутила как меняется климат в комнате – незаметно для себя она привыкла к тяжелому воздуху пропитанному духом саке, и теперь холодная свежесть немного удивила девочку. Бросило в дрожь – на улице было прохладней чем тут, и девочка крепко сложила ручки на груди, стараясь не продрогнуть на этом сквознячке.
Зараки отдал последний на сегодня приказ и удалился. Мадараме же, наверное пять раз поменялся в лице – задание прочитать, а точнее уложить спать Ячиру, усыпить ее неугомонное нутро, было одним из самых сложных в арсенале капитана. Услышав что именно Кенпачик сказал лысому, девочка коварно заулыбалась и с вызовом посмотрела на блестящую кожей головы фигуру, прикидывая, как его можно извести за эти небольшие минуты перед сном. Правда была одна поправка – в отличие от девочки офицер сам прилично поднабрался, и не обладал таким массивом мускулов, способным весь этот алкоголь переработать, как капитан. Поэтому Иккаку мог вполне рухнуть спать первым, не успев во всю ощутить праведный гнев непьющей Ячиру.
- Ты готов к ночному кошмару? – с угрозой пробормотала девочка, склонив голову вниз, так что тень упала на личико.

Свежий ночной воздух пробирался по хребту и дул в затылок, бодря Кенпачи. Переизбыток этанола в организме рослого капитана нисколько не смущал, разве что лишал некой радости твердого передвижения по земле. Зараки ухмыльнулся, без какой либо надобности смотря на звездное чистое небо. Оно везде одно и то же с какой бы точки планеты ни смотри, кажется, что только оно и неизменно в этом мире. Капитан бравого дивизиона не смотрел в сторону господ укладывающихся спать, да и особо не слушал, чем они там занимались. Зараки был в своей своеобразной нирване. Расслабившись и оперившись о руки, он откинулся назад, кэп смотрел вверх все витая в своих мыслях и мечтая о славной сечи. Он представлял, как его клинок вспарывает податливую плоть противника опрометчиво пропустившего рубящий удар. И как он разгоряченный и возбужденный запахом крови ринется в очередную атаку, играя и побеждая. Глаза Кенпачи непроизвольно закрывались и окрашивали лунный вечер в красный цвет войны и цвет страсти.
Как будто кто-то что-то прошептал, а ветер унес этот шелест. Зараки очнулся, как дикий зверь, взглядом рыская во тьме. – «Показалось…зверек какой шустрый закрался, наверное,» - инстинкты – это единственное стоящее мерило, которое определяет все живое на этой планете. Одни благодаря этим инстинктам становятся хищниками, другие – пресмыкающимися перед ними, травоядными. Пища и игрушки в угоду обладателям когтей и клыков. Кенпачи шумно вдохнул воздух жадно хватая его ноздрями и выпрямился сидя. Ладони слегка побелели, он довольно долго посидел на веранде. Размяв шею и потянувшись в спине, Зараки приподнялся.
- Надо бы проверить как они там. – Проговорил сам себе под нос грозный капитан.
Войдя в комнату и закрыв за собой хлипкие створки, Кен-тян пробасил:
- Ну что, кто еще не спит?

Мадараме Иккаку

Обильное возлияние после тяжёлого трудового дня действовало волшебнее любых сказок - офицера неумолимо клонило в сон. Как зачастую бывает от усталости (или скуки), глаза закрывались сами собой, и даже собственный голос, послушно излагавший сказку (правда, постепенно рассказ про брата и сестру перетёк в изложение смутных боевых подвигов, в полусне звучавших совершенно неправдоподобно и, более того, неразборчиво), не мог перебороть естественный инстинкт дрыхнуть после пьянки. Мадараме отстранённо замечал, как устраивается поудобнее, опирает голову на кулак, и..... Слова, которые говорила Ячиру прошли мимо него полностью - он даже не обратил внимания, что фукутайчо так и не уснула. Точнее, что-то он слышал, но это затмевалось прекрасным сном о том, как ему сам лично главнокомандующий отдаёт важное - особо важное! - задание, целью которого является что-то бессмысленное, но зато предстоит много драк. МНОГО! Да, это был прекрасный сон, и Иккаку с готовностью кивал со-тайчо и бормотал что-то, что должно было значить примерно "Хай!!".
- Хааааа-аа! - заорал он, подскочив в ужасе отнюдь не от гордых приказов во сне. Обманчиво детские пальчики впились в его разомлевшее тело с силой, способной привести в ужас самых стойких. Мадараме, вытаращив глаза, шарахнулся от маленького командира назад, вписался затылком в тумбочку, сморщился, скорчив страшную рожу и схватился руками за голову. Но это было ещё не всё - Кусаджиши продолжила пытку, прыгая вокруг него. - Зараки-тайчооо! Помогите! - в отчаянии завопил он, безуспешно пытаясь поймать хулиганку.
Увидев, что девочка вроде присела, утихнув, он было кинулся на неё, но уже в полёте понял, что она засыпает. Энергия, с которой он тормозил, изо всех сил стараясь её не потревожить, была достойна самой лучшей драки.
- Она меня разбудила! - обличительно высказался он в адрес Ячиру в ответ на вопрос появившегося в поле зрения капитана. Голос он тем не менее понизил - не дай бог разбудить.

Отредактировано Шинигами Готея-13 (2011-01-20 16:02:03)

Тому, как сладко спала Ячиру, мог позавидовать даже заморский принц, владеющий и самоцветами, и ангаром с пони, и горами мороженого. Сладкие и нежные сны, смонтированные из ярких вспышек и кадров из жизни или фантазий,  сменяя друг друга, и если в этом маленьком фестивале и были затемнения, маленькие провалы – то они вскоре замещались новой серией маленьких видений, такие похожие на кинофильм созданный специально для Кусанджинси.
Усталость постепенно  уступала, спокойствие в кои-то веки пришло в тело розоволосой крошки, и оно сжалось в маленький клубочек, затаившись возле Кенпачи. Через сон девочка ощущала его крепкую руку, бережно придерживающую от падения, или может просто не отпускающую от себя? Позади слышалось тихое и глубокое дыхание, как шелест ветра у высоких скал. Этот звук усыплял,  навевал умиротворение, и тепло в конце концов. Такой мужчина как Зараки греет не хуже грелки, и лейтенант не нуждалась ни в каком одеяле, ножками через сон край одеяла откидывая подальше от себя.
Новое сновидение, новая волна, снова шелест ветра. Такой морской мотив, легкий и свежий рассвет, через который пробивались звуки бьющихся друг об друга бортов суден, плавно перетекающие в тихий звон бутылок. Глиняных скорее всего. От саке.
- Хрррр, - закрыв лицо руками, и отворачиваясь от лучей света, поежилась Ячиру. Вот она свежесть утра, вот они «судна» в лице пустых бутылок из-под саке, вот она, снова реальность. А спать то как хотелось! Снова упасть в сон, плавать среди разноцветных облаков и кутаться в тепло своего капитана.
Но его рядом не было. Раньше встав, побрел продирать глаза после вчерашнего. Ксанджинси же вставать пока не хотела. Потягиваясь и мурлыча себе что-то невразумительное под нос, она могла бы лежать еще очень долго, но тут ее оглушил голос капитана 11-го отряда.
Глаза резко распахнулись, свет резанул по глазам, и девчушка быстро зажмурилась, смешно кривя рожицу:
- Что так рано, опять война?
Чтобы встать пришлось приложить большие усилия, Ячиру ожесточенно терла кулачками глаза, пока перед ней не перестали мелькать разномастные цветные пятна света, ослепляя. Мотнув головой, поплелась к Зараки и юркнула на спину, надеясь еще доспать на удобном плече любимого монстрика, пустив слюнку.

>>> Улицы Сейрейтея