Bleach World |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Bleach World » Alternative » Ichimaru Gin|Kuchiki Rukia. Шоколад.
Лисы, в своем большинстве, любят слушать правду,
как бы она им не льстила.
Тема: №1, №3
Жанр: АУ, юмор, романтика.
Ситуация: Во всю шёл фестиваль. Рукия хотела подарить шоколад своему избранному, но тот оказался уже занят, и девушка ушла с праздника, совершенно нечаянно встретив Ичимару. За не имением других кандидатов, Кучики дарит шоколад ему. Что из этого вышло, смотрите сами.
Шоколад. Оказывается, шоколаду можно придать любую форму – сердечки, облачка, те чудесные тучки, которые нии-сама лепит из теста и называет их печеньями и, конечно же, форму маленьких кроликов. Выбирая, каким именно будет шоколад, Рукия ни на секунду не усомнилась. А каким он должен быть на 14-е февраля? Несомненно, кролик Чаппи!
Но приготовить праздничный шоколад оказалось не так просто. Нет, Рукия отнюдь не была белоручкой, но у нее не было времени и дозволения брата для того, чтобы научиться готовить. И что же теперь делать?
Как хорошо, что есть такая подруга как Иноуэ. Добрая, веселая и потрясающая хозяйка. На кухне она была просто богиней и с радостью согласилась помочь.
- Нэ-нэ… Кучики-сан, а кому ты подаришь его? – совершено бесхитростно интересуется Иноуэ, добавляя в сладкую массу очередной ингредиент и интенсивно помешивая ее. Но Рукия чуть краснеет и хранит молчание, до последнего не признаваясь подруге, кому именно предназначены эти сладости.
- Хранить в тайне имя возлюбленного – это так романтично, - из пышной груди вырывается томный вздох и в шоколадную массу падает очередной совершенно невероятный компонент. – Тогда я тоже сохраню это имя в секрете, - по кухне разносится веселый девичий смех.
Несколько часов напряженных колупаний и вот… маленькие крольчата аккуратно ложатся в яркую коробку, соответствующую тематике праздника. Бордовая шелковая лента стягивается на картонном сердце и связывается в изящный бант. Готово. Глаз не оторвать. А благодаря помощи Иноуэ-сан еще и чудесно на вкус. Теперь можно дарить.
***
- Ваааах… - в больших темно-синих глазах отражаются яркие блики. Пестрые фонарики, праздничные наряды, буйство ароматов, распространяющихся по всей площади, уставленной лотками со всевозможными товарами и, конечно же, толпы народу – чарующая атмосфера фестиваля, незримый дух любви.
Деревянные гета звонко чеканят каждый шаг Рукии по каменной кладке. Такая обувь менее удобна, чем соломенные варадзи, но именно гета нужно одевать с ярким кимоно. Каждому движению хрупкой шинигами вторят заколки в ее прическе, создавая мелодичный звон – Рукия ни секунды не задерживается на месте. Перебегая от лавки к лавке, она едва успевает подивиться разнообразию товаров и забав, присутствующих на фестивале. На обратном пути она обязательно попробует поймать золотую рыбку. А может даже они вместе попробуют ее поймать. Это было бы забавно, весело. Это было бы так по-людски. Но прежде…
«Хм, куда он подевался? Очень много народу. Тут так шумно и пестро, что я никак не могу его найти», - девушка суетливо оглядывается по сторонам в поисках знакомого силуэта, но никак не может найти. – «Что же делать?»
Собраться. Сосредоточиться. Закрыть глаза. Найти его реацу…
Есть!
Она срывается с места и бежит туда, где чувствуется духовная сила того, кого она ищет. На щеках появляется румянец, ведь с каждым шагом она все ближе и ближе к тому волнительному моменту, который за сегодняшний день представила себе уже сотню раз. Она движется ловко протискиваясь сквозь толпу, прижимая к себе сокровенную коробочку. Не слишком сильно – шоколадные кролики не должны растаять и потерять форму, но все же, близко-близко к сердцу. Деревянная обувь едва ли не отбивает ритм бьющегося сердца. Топ-топ-топ-топ-топ, топ, топ, топ… топ…топ…… топ.
Какая… неожиданная картина.
Они держатся за руки. Их пальцы переплетены…
… она здесь лишняя и… хорошо, что она сохранила имя в секрете.
***
В Каракуре звезды такие же яркие, как и в Сейретее, но они не такие родные. В этой части парка строгая череда деревьев неожиданно прерывается, едва спустившись к озеру. Отсюда очень хорошо видно небо, не загороженное пышными ветками парковых насаждений. Прислонившись спиной к дереву Рукия рассеянно взирает на водную гладь, слегка посеребренную лунным светом.
Это почти не больно. Просто как-то уж очень неожиданно, но… так даже лучше. Так определенно лучше. В конце концов, на что она надеялась, совершая этот глупый поступок? Это все влияние праздника. Наверное, не будь в Каракуре этого романтичного фестиваля, она бы никогда не подумала о том, что решится подарить кому-нибудь «шоколад с любовью».
- Эх… - она вздыхает, поднимая коробочку на уровень глаз. – И что же теперь с этим делать?
«Он такой красивый»,- хрупкая ручка опускается и Рукия бросает взгляд на небо. – «Можнобыло бы разделить его между нии-сама и Ренджи. Только они сейчас в Сейретее… Жаль».
Каким образом Ичимару Гин оказался на фестивале, история практически умалчивает. Известно только, что он сам вызвался вроде как даже патрулировать этот замечательный городок, а Изуру оставил в Сейрейтее с каким-то заданием. Каракура же была банальной отговоркой, как для командования, так и для Айзена - город, настолько привлекательный для Пустых было бы неправильно оставлять на школьников в то время, когда они озабочены только шоколадками. Эта мысль превратила отгул в приятный, оплачиваемый отдых.
Ни его лейтенант, ни бывший капитан не могли понять этой тяги белого лиса к такого рода прогулкам, а альбинос при всем своем желании не смог бы до них донести весь свой интерес. Да и не хотел, откровенно жадничая кусочком личного удовольствия. Гину никогда не нравились люди, но он находил их забавными. Особенно в случаях, когда они переставали следовать заданному поведению ради чего-то действительно важного. То ли в силу отсутствия собственных эмоций, то ли из-за нехватки ситуаций для их реализации, но ему доставляло удовольствие смотреть на то, как деформируется поведение человека в ситуациях близких к стрессовым. Праздник, во время которого был заведен ритуал, настроенный на выяснение отношение, замечательно соответствовал скромным запросам альбиноса.
Яркие огни фестиваля радовали взгляд, яркие люди в своих ярких одеждах, смех, слезы и запах еды. Откровенно говоря, Гин видел в таких мероприятиях тягу человечества в целом и японцев в частности к страданию и пафосу. Надо же было придумать день для признаний, завязанных на дарении шоколада. Учитывая, что популярность некоторых личностей без малого абсолютна, обязательно кто-нибудь останется в пролёте, но нет большей вероятности встретить своего (-ю) соперника (-цу), чем на празднике, буквально провоцирующего такие встречи. Разумеется, кому-то может и повезет добиться своего счастья, но одинокие и брошенные по-прежнему оставались в большинстве.
"Оя?" - Ичимару поймал краем взгляда две ярко-оранжевых головы. Конечно, он знал, что Куросаки Ичиго живёт в этом городе, но не сказать, что сильно рассчитывал с ним свидеться. Мальчик был по-своему интересным, но в данной конкретной ситуации, учитывая наличие живой и здоровой избранницы, не привлекал внимание, в то время как маленькая фигурка, спешно удаляющаяся от сладкой парочки, казалась очень примечательной. "Надо же, неужели это Рукия-тян?" - улыбка на лице альбиноса плотоядно заострилась. Судя по всему, подружка Ичиго - девочка с бросающейся в глаза фигурой и занятными способностями - оказалась чуть более удачливой, чем маленькая дворянка.
"Кто бы мог подумать... Ей наверняка сейчас очень грустно. Надо бы пойти утешить", - усмехнулся альбинос и направился следом за Кучики, ловко теряясь в яркой толпе. Проследовав за девушкой вплоть до озера, Ичимару остановился, какое-то время, выжидая в тени деревьев. Когда Гин спускался в Каракуру, то даже не надеялся стать свидетелем столь любопытных событий и, разумеется, не собирался упускать шанса пообщаться с младшей представительницей семейства Кучики. В какой-то мере можно было сказать, что Ичимару имел к ней слабость. Реакция девочки, её страх и едва ли не ненависть были очень приятными. Смотреть на них сплошное удовольствие.
- Значит, я не ошибся, - произнёс Гин, когда Рукия заговорила, и сделал шаг, позволяя лунному свету обозначить свою тонкую фигуру. Здесь в отдалении от центра мероприятия, звуки праздника были почти не слышны и не нарушали тишины уединенного места. - Это действительно вы, Кучики Рукия-сан. А что вы здесь делаете, когда фестиваль в самом разгаре? Кажется, я даже видел ваших друзей. Красивая рыжеволосая пара у которой будут такие же рыжеволосые дети - несносные и с комплексом спасателя.
Чтобы сдержать печальный вздох, она улыбается, но улыбка получается невеселой, призрачной – просто тенью от той, что еще минут двадцать назад можно было видеть на ее лице. Раньше Рукия совершенно не думала о таких вещах как любовь и привязанность – все те, кто ее окружал, были ей дороги, но она никогда не задумывалась на тем кого и как она любит. С этим человеческим праздником она смогла испытать новые чувства, которым было не место в военной структуре Готей 13, но день Святого Валентина преподнес ей не тот шоколад, на который она надеялась. Вместо нежного, молочного шоколада с хрустящими вафельками ей достался горький, темный шоколад с миндалем – вместо счастья с примесью легкого смущения, печаль несбывшихся надежд с горечью разочарования. Но…
«Ничего страшного. Главное, чтобы они были счастливы» - убеждать себя очень сложно. Рукия улыбается, но в ее глазах по-прежнему скрывается печаль, и отражаются яркие звезды ночного неба. – «А шоколад можно отдать Юзу. Вот она обрадуется сладостям!»
Шорох. Голос.
Быстрый шаг в сторону, подальше от нарушителя тишины. Быстрый, но немного неловкий – кимоно стягивает бедра и сильно сковывает движения. Чуть покачнувшись, девушка восстанавливает равновесие и, широко распахнув глаза, смотрит на появившегося шинигами. Странная встреча. Совершенно неожиданный поворот событий. Ичимару Гин был тем, кого в данный момент Рукии видеть совершенно не хотелось. Однако болезненное чувство разочарования мгновенно отступило на задний план, уступая место страху и неприятному волнению, которые словно гигантский спрут оплетали младшую Кучики каждый раз, как ей доводилось оказаться вблизи улыбчивого капитана.
- Ичимару-сан? – едва ли не шепотом произносит она.
Конечно же, это был риторический вопрос. Едва ли Рукия могла не узнать этого шинигами. Просто ее удивление сейчас было слишком велико. На несколько секунд она застывает на месте, как маленькая каменная статуя, по случаю праздника наряженная в яркое кимоно, а когда первое впечатление от возникшего в лунном свете альбиноса проходит, она немного опускает плечи и расслабляется, но ровно на столько, насколько вообще возможно расслабиться рядом с белой, шипящей змеей.
Да, именно такими были его слов. Тихое, но ядовитое шипение. Он словно скользил вокруг ее шеи и кусал, получая от этого удовольствие. Как жаль, что рядом не было нии-сама, который всегда ограждал ее от капитана Ичимару и от других опасностей.
«Нии-сама…» - одна только мысль о брате вселяет уверенность.
- Рядовая тринадцатого отряда… Кучики Рукия… - сбившимся голосом она пытается представиться старшему по званию и пояснить причину своего присутствия здесь, - … здесь на задании… патрулирование Каракуры.
Уж слишком неправдоподобно звучат слова шинигами, одетой не в военную форму, а в выходное кимоно, но даже будь на ней черное шикахушо, едва ли она смогла бы обмануть Ичимару Гина. Он уже знает все. Словно подслушал ее мысли с самого утра и теперь ему известно, что творится на душе у хрупкой синеглазой девочки. Задания Готей 13 заботят его куда меньше, чем ее переживания.
Вновь ядовитое шипение, проникающее в самую глубь сердца и звучащее как насмешка. Рукии на это даже нечего ответить. Ну что тут можно сказать?
- Я… - несколько секунд она колеблется, пытаясь придумать какой-нибудь ответ, - …там шумно. Мне захотелось побыть в тишине.
Неубедительное оправдание. Легкая дрожь в пальцах. Только сейчас она вспоминает, что держит в руке коробку и смущенно прячет ее за спину.
- Да, я за них тоже рада, - голос почти срывается и она изо всех сил пытается изобразить улыбку. Так некстати по щеке проскальзывает хрустальная слезинка, поймавшая на себя серебряный свет яркой луны. Быстрое движение ладошкой и эта хрустальная искра падает в траву. Дрожь уже пронизывает все тело и что бы унять это нервное волнение, чтобы вновь водрузить на место барьер безразличия, так легко сломанный ядовитой змеей, нужно что-то сделать. Что угодно. Не важно что. Не думая.
Нужно избавиться от этого груза.
- Возьмите! - она неожиданно резко делает шаг вперед и протягивает лису яркую коробку. - Это вам! - голос звучит четко и уверенно, а брови хмуро сдвигаются к переносице, как будто она угрожает кому-то, а вовсе не дарит «шоколад с любовью». – Праздничный шоколад. Это традиция сегодняшнего фестиваля.
«У него меньше всего шансов получить шоколад в этот день. Но даже такой как он нуждается в капельке тепла и внимания»
- С днем Святого Валентина, Ичимару-тайчо.
К семейству Кучики Ичимару всегда имел особую слабость. Нравилась ему этот погрязший в собственных убеждениях и застывший изваянием клан, члены которого были памятниками самим себе. Идеальные создания, возомнившие, что на их плечах лежит ответственность за всех шинигами. Надменные, гордые, влюбленные в своё превосходство. Таким был дед Кучики - бывший капитаном 6-го отряда, в то время как Гин только поступил в Готей, ещё более таким был Бьякуя - похоронивший себя вместе с женой и оставшийся на земле своим призраком, и такой же стремилась стать его названная сестра - маленькая шинигами, дворняжка, милостиво приглашенная в дом такими добрыми дворянами.
Альбинос не знал, догадывалась Рукия или нет, но на своего названного брата она походила гораздо меньше, чем её несчастная, сгоревшая за несколько лет сестра - с такими же глазами и овалом лица, но совершенно другим взглядом. Младшая Кучики, одетая в праздничное кимоно, удивляющаяся, смущающаяся, боящаяся, решительная была до отвращения живой. Каждая её реакция - удивленно открывающиеся глаза, смущенно алеющие щеки, страхом скованные движения и решительно сложенные губы - была очевидной, будто бы ощутимой физически и безумно недоступной для Ичимару.
- Хорошо, - пропуская часть реплик мимо ушей, произнёс Гин и улыбнулся, растягивая губы в одну острую линию. Разумеется, лис все замечательно слышал, но оставил Рукиии повод для сомнений. Она так мило сбивается, когда пытается преодолеть удивление и страх. - Я рад, что мы встретились, - как никогда искренне, потому что каждое общение с этой маленькой дворянкой доставляло Ичимару едкое удовольствие. - Надеюсь, я не помешал, - всего лишь вежливый оборот, в который вплетено нескрываемое ехидство.
Он вышел на поляну, делая несколько лёгких движений в сторону к Рукии. Осторожных, чтобы нечаянно не спугнуть. Страх сам по себе замечателен, но куда приятней видеть, как он преодолевается, как несмотря на него Кучики бахвалится, хохлится и ведет себя как маленький воробушек, отстаивающий у лисы корку хлеба. Благо сытому хищнику она совсем без надобности. Разве что поддразнить маленькую птичку.
- Шоколад? - тонкие черточки лица альбиноса вытянулись, выражая короткое удивление, короткое, но заметное движение ресниц - Гин слепо сморгнул, видя, но едва ли веря в происходящая. "Она вообще понимаешь, что делает?" - улыбка Ичимару смягчилась, отдавая иронией. Маленькая птичка прыгнула прямо в лапы лисице. Оставалось только решить, проглотить ли сразу или смаковать потихоньку. "Такое ощущение, что она собирается пронзить меня этим шоколадом". - Спасибо. Никогда бы не подумал, - насмешливо протянул альбинос, сжимая белые пальцы на яркой обертке. Он был в большей степени равнодушен к шоколаду, тут был важен сам жест - то, что он означал именно сегодня.
- Кучики-сан, - практически ласково протянул альбинос почти жалея жертву попавшуюся в самостоятельно расставленную ловушку, - вы же знаете традиции Мира Живым, - не вопрос, а факт, подтвержденный как внешним видом Рукии так и мелькнувшим в глубине синих глаз чувством.
Шоколад мешает и Гин ловко убирал его подмышку, кладя освободившуюся руку - белую, похожую на паука ладонь - на макушку девушки, и наклонился близко-близко так, что теплое дыхание Рукии оседает на его бледной кожи. Такое он уже делал на мосту рядом с Башней Раскаянья. Но тогда он имел совершенно другие цели - напугать, довести до отчаянья и вернуть к жизни. Изваяния никогда его не привлекали. Сейчас же...
- В таком случае, я принимаю ваше чувство, - произнёс Ичимару, не скрывая усмешки в узких глазах, и накрыл теплые, соленые от одинокой слезы, едва заметно дрожащие губы маленькой шинигами своими. "Жаль, что Кучики Бьякуя не увидит. Я бы с удовольствием посмотрел на то, как его ледяное спокойствие треснет и разлетится на тысячу кусочков".
Несколько мгновений тишины. Пока она протягивает яркую коробку, а лис с интересом смотрит и улыбается. Он всегда улыбается. В эту немую сцену самым наглым образом врывается легкий ветерок, путаясь в пышной листве, играя со звенящим заколками маленькой Кучики и приподнимая со лба улыбающегося шинигами светлую челку. Но его глаз все равно не видно – узкие щелочки никому не показываю зеркало души Ичимару Гина. Рукия хотела подарить шоколадных Чаппи не так и не ему, но сейчас она совершала этот поступок со всей решимостью. Вполне возможно, это была ошибка, но упрямство Рукии было достойно клана Кучики, представители которого с невероятным рвением и упорством совершают самые неожиданные глупости.
«Берите же», - легкая заминка, пока лис растягивает удовольствие, вызывает напряжение, и тоненькие пальчики сильнее сжимают яркую ленту на коробке. Рукия поджимает губы и сильнее хмурит брови.
- Спасибо, - с тонких губ альбиноса наконец-то соскальзывает учтивая благодарность, и пальцы девушки мгновенно разжимаются, выпуская злополучный подарок.
- До итасимаситэ*, - опустив взгляд, тихо произносит Рукия. Из груди вырывается вздох облегчения. Погрузившись в свои мысли и желание избавиться от коробки шоколада, она упустила один важный момент… который, однако, не упустил Ичимару.
- Нужно отдать кому-нибудь, - Рукия автоматически отвечает на слова капитана, несмотря на то, что в них не угадывается намека на вопросительные интонации. Ее ответ – это лишь пустые звуки, которые прячут за собой отстраненность и отсутствие младшей Кучики на этой поляне. Здесь есть тело, а большая часть сознания блуждает там, где девичьи мечты разбились о чье-то чужое счастье. Рука альбиноса неожиданно ложится на макушку девушки. Тонкие бледные пальцы касаются убранных в прическу волос и так отчетливо контрастируют с темными прядями. В памяти ярким огоньком вспыхивают воспоминания. Кайен-доно. Тот же жест, но как велика разница. Лейтенант бы подбодрил, потрепал по волосам. Его рука, так же как и улыбка, всегда были теплыми, а ладонь Ичимару заставляет оцепенеть от страха, дышать медленно и едва уловимо, боясь сделать чрезмерно резкий вздох и тем самым спровоцировать нечто коварное и очень опасное. Мысли путаются. Остается лишь концентрироваться на его голосе и звуке взрывающихся где-то вдалеке фейерверков. Упрямо поджав губки, Рукия поднимает взгляд на капитана, чтобы с вызовом ответить на его жест и стряхнуть его бледную руку со своей головы, но так и не сделав этого, вновь застывает на месте. Слишком близко! Его лицо непозволительно близко, а голос кажется еще ехиднее, чем обычно.
«Чувства? О чем…» - глаза маленькой шинигами расширяются еще больше и она делает резкий шаг назад. Он получается очень короткий, неуклюжий, а спину встречает неприятная твердость оказавшегося позади дерева.
- Нет! Это не значит… - Рукия отчаянно пытается объяснить капитану мотивы своего поступка, но ему они уже совершенно безразличны. – Ичи… - он обрывает ее на полуслове, и имя того, кого она хотела позвать или к кому хотела обратиться, остается загадкой.
Хрупкая девичья ручка отчаянно упирается в грудь капитана, пытаясь если не оттолкнуть, то хотя бы как-то отгородиться от него. Попытка закричать лишь оборачивается дополнительным преимуществом для белого лиса и превращается в глухое мычание, которое вскоре стихает под напором и невозможностью оказать сопротивление.
Будь все несколько иначе. Вернее не будь Ичимару Гин Ичимару Гином, Рукии свершившееся вполне могло показаться приятным, но дурманящему чувству, пытающемуся разлиться по всему телу мешала одна прочно засевшая в голове мысль – Это неправильно!
«Нии-сама… Что скажет нии-сама, если узнает об этом?» - на щеках девушки появляется яркий, стыдливый румянец, а глаза закрываются сами собой. – «Как стыдно…».
Небо окрашивают яркие пятна праздничных огней.
Весь шоколад уже раздарен.
Кто-то держит в руках чужое сердце, а кто-то собирает осколки разбитого счастья.
Фестиваль близится к концу.
*«Пожалуйста» (яп.) - вежливая, формальная форма.
Несильный ветер игриво шелестел в листве, оставляя причудливые тени на кажущемся в лунном свете таким бледным лице, с ним к странной парочке доносился шум догорающего невдали фестиваля. От небольшого озера веяло прохладой и свежестью. Ичимару чувствовал это так же, как чувствовал упирающуюся ему в грудь ладошку, слишком маленькую и слабую, чтобы служить преградой, горьковатый, как после слез, вкус губ и прохладную полость рта с пугливым язычком, ищущим укрытия за ровными маленькими зубками. Короткое и не слишком выразительное сопротивление было сломано, оставив после себя только горечь несбывшихся надежд.
Гин ненавидел жалость. Жалеть имели право только сильные и уверенные в себе, а Кучики, совершенно запутавшаяся в человеческих обычаях, сейчас была слаба и сама нуждалась, если не в защите, то в жалости. К сожалению, вряд ли их она хотела получить от Ичимару Гина, тем более таким образом, но человеческие обычаи часто непродуманны и жестоки, вечер наполнен лунным светом, а фестиваль проходил где-то невдалеке, освещая поляну яркими пятнами. Кому-то всё равно было бы грустно, а кто-то всё равно наслаждался чужим счастьем, горем и грелся в ярких брызгах фейерверка.
Немного отстранившись, Ичимару задумчиво огладил щеку всё ещё застывшей девушки. Бархатная и очевидно покрасневшая кожа приятно грела пальцы. Заливающийся то красным, то желтым, то зеленым в тон разгорающимся огням стыд, как и влюбленность мог быть очень красивым, особенно в сравнении с привычным страхом.
- Неправильно подаренный шоколад не избавит от грусти, но и не принесет радости. Поостерегитесь в следующий раз от такой щедрости, многими она может быть понята неправильно, - с усмешкой в голосе Ичимару проследил за догорающими огнями. - Мне пора идти, - заметил шинигами, отступая на шаг. – Хочешь, я заберу тебя с собой? Судя по всему, оставаться в Каракуре тебе незачем. Разве что радоваться за рыжую парочку. Пойдем, Рукия-чан, - насмешливо произнес Ичимару, протягивая сладкий шоколад в яркой обертке. - Подаришь его кому-нибудь более подходящему.
Последний огонек потух, оставляя луну, выглядывающую из-за редких облаков, по-прежнему одинокой. Рядом с небольшим озерцом, с которого на неё смотрело отражение, несмотря на отсутствие снега и теплую погоду, пахло зимой.
The End~
Вы здесь » Bleach World » Alternative » Ichimaru Gin|Kuchiki Rukia. Шоколад.